Сеть заклинаний, словно цепь, держит меня здесь. Легкая, невесомая, казалось, шевельни рукой, и она разлетится в стороны золотистыми брызгами. Такое обманчивое впечатление… кто ж знал, что твои заклинания окажутся настолько сильны? Да кто вообще знал, что ты их применишь, эльфенок? Когда я лежал на ледяных плитах, там, во дворце, я думал лишь о смерти, желал, чтобы она приняла меня в свои объятья. Ждал последнего удара, который прервет мою жизнь. Молил богов, чтобы это случилось поскорей. В ту минуту во мне что-то надломилось, да так и осталось сломанным. Но меч не пронзил сердце. Не избавил от мучительной боли. Ты красиво пел. Тогда я решил, что это прощальная песнь. Вы, эльфы, любите такое. Да и я все-таки был твоим другом. Почему-то не вспомнил, что песня - тоже магия. Дурак… даже не знаю, что лучше: умереть там и навсегда исчезнуть в мягкой полутьме забытья или жить здесь, нелепо на что-то надеясь? Ну почему я настолько верен тебе, эльфенок?! Почему я могу простить даже предательство - лишь за улыбку?! Так горько. Больно. Обидно. Я нелеп и жалок. Брошенный пес…
Запись восемнадцатая
Иногда мне кажется, что все мои мысли о тебе, воспоминания - словно немая молитва, полная боли и отчаяния. Забавно. Действительно, ты похож на бога, о котором знаешь только то, что он существовал когда-то. А я тогда нелепый, безумный фанатик, живущий надеждой о том, что ты вернешься. Кажется, я все-таки потихоньку схожу с ума. Эльфенок, мне иногда так тяжело, что хочется выть от бессилия, рвать и метать. Я ненавижу себя, тебя. Ты мой смысл существования, а я не могу даже узнать, жив ли ты. Мне даже плевать на твое предательство. Лишь бы снова быть рядом, видеть твою рассеянную улыбку, внимать тихому, спокойному голосу. Иногда я готов вымаливать твое прощение на коленях, забыв многовековую гордость своего рода, растоптав ее своим поведением. Хотя, бред конечно. Я никогда не был перед тобой в чем-то виноват. Или… ты возненавидел меня за мою преданность. Тебе опротивело мое постоянное присутствие рядом с тобой. Так больно думать об этом. И… демоны, как же снова хочется попасть во дворец! Там я хоть видел цельную картину происходящего, а не разрозненные обрывки, приправленные горечью сомнения и непонимания. Как не хватает вина, в котором можно утопить все эмоции. Как не хватает душных летних ночей в столице. Такие, как я никогда ни к чему и ни к кому не привязываются. А я вот… уникум.
Запись девятнадцатая
За что служат тебе царедворцы? За деньги? Власть? Есть ли среди аристократов тот, кто считает тебя личностью, а не очередной подставкой для короны? Меня рядом с тобой держали ни блеск звонкого золота, ни сияние драгоценных камней, ни сладость плотских утех. Лишь твоя усталая улыбка и благодарность в глазах, когда я приносил тебе чашку обжигающе горячего кофе. Такой вот я. Не требующий ничего взамен, кроме тех крох тепла, что таит в себе твоя улыбка. На сколько ты заключил меня в эту пустыню, в эту золотую клетку? Недавно я все же узнал срок, проведенный мною здесь. Семь тысяч лет… море затраченного впустую времени. Семь тысяч лет я живу лишь воспоминаниями о тебе. Бессмысленная агония. Я иногда кажусь себе одиозным дураком. Что стоит забыть о тебе, и прожить положенное мне время спокойно, не терзая измученный разум, не тревожа себя глупыми и болезненными мыслями. Не бередя израненные душу и сердце. Но нет. Цепляюсь за привязанность к тебе. Так нелепо… Как будет проще без этого чувства, царапающими иголками вгрызающееся в сердце, сладким ядом въедающееся в кровь. В тысячу раз. Станет легче дышать, жить. Понимаю это и вновь и вновь цепляюсь в осколки прошлой жизни. Я, тот, кто всегда думал, прежде всего, головой, тону в пучине отчаянья. Понимаю это и вспоминаю. Столицу - южную жемчужину. Теплые ночи, пьянящие ароматом цветов. Кисло-сладкий привкус вина во рту. И твоя улыбка. А еще споры с советниками, не желающими подчиняться королевскому псу, бессонные ночи, проведенные в коридорах дворца. Тогда я выучил каждый уголок в нем. Дворец… уходящий ввысь высокими башнями из белого камня, шпилями, казалось, цепляющий облака. Ослепительно-прекрасный в лучах восходящего и закатного солнца. С огромными окнами нараспашку. С цветущим садом. Твой дворец, эльфенок. Мой дом. И почему-то, кажется, что я туда еще вернусь. И… будет здорово, если бы там я увижу тебя. Только увижу. Не нужно большего.
Запись двадцатая
Сколько еще я буду вспоминать тебя, эльфенок? Сколько еще? Я глупый дракон, погрязший в своих воспоминаниях. Дурак! Я рву свое сердце на части, раздираю душу на клочки. И живу бесконечной агонией. Я в замешательстве. Я хочу умереть, прекратить свои страдания, и хочу дотерпеть, увидеть тебя еще раз, чтобы понять - зачем? Так нелепо… я давным-давно сошел с ума. Как бы назвали мои чувства к тебе остальные? Любовь? Нет, не она. Просто потребность в чьей-то доброте, чьей-то улыбке? Наверное, так и есть. Я слишком идеализировал тебя, слишком боготворил, слишком. Всего было слишком. И сейчас - зачем я так страдаю, вместо того, чтобы забыться? Исчезнуть, не оставив о себе ни капли воспоминаний. Можно так, эльфенок? Я так давно не спал… судьба безжалостна - она не хочет подарить мне даже этого, заставляя мучиться. Я противен сам себе - жалкий, скорбящий о потере. Как мне опротивело все это: и долина, где я заключен, и боль, скребущейся кошкой поселившаяся в сердце, и я сам. Как долго мне еще сходить с ума?
Запись двадцать первая
Эльфенок… прости. Помнишь, ты читал легенды, где говорится о том, что драконы чуют свою смерть? И еще допытывался - правда ли? Ты был тогда таким забавным… Так вот. Правда. Чуют. Еще как. Она ни холодная и ни теплая. Она равнодушная. Безмолвной тенью кружит где-то рядом, подгоняя и спеша уведомить, что конец мой близок. И я тороплюсь, дописывая эти строки. Последние. Знаешь, эльфенок, я хотел бы, чтобы ты прочел этот дневник. Пусть это моя боль, но написан он о тебе и для тебя. Увы, я не смогу передать тебе его лично, он будет дожидаться тебя тут. А мне пора. Я еще столько не сказал тебе… ну и пусть. Прощай, мой эльфенок…
Эпилог
Шорох одежды. Торопливые шаги. И прерывистое дыхание. Успею? Мгновения тянутся вечность, и утекают как вода одновременно. Ла рэйне… Простишь ли? Я ведь виноват перед тобой. Поддался тогда чувствам, поверил, что ты можешь лгать мне. Как я мог? Ты ведь воспитал, вырастил меня. Без тебя не было бы ни короны, ни моей страны. Скитался бы по миру еще один эльф, не знающий цели в жизни, и мечтающий о несбыточном. Выслушаешь ли? Мои слова и вправду могут походить на бред. Да и захочешь ли ты слушать оправдания от предателя? Поверишь ли? Я ведь противен сам себе. Как я мог так поступить? Тогда это выглядело иначе, чем сейчас. Было проще. Я просто оказался слишком доверчив. Мне просто было больно. Но как иначе, если все твердят, что ты предал меня, и предоставляли тому неопровержимые доказательства. Я просто поверил, ла рэйне. Поддался боли и гневу. Запереть тебя здесь казалось мне удачной идеей. И было так больно, что сроком я назначил вечность. Я ведь убедился, что неправ, почти сразу же. Помнишь, ты звал меня златовлаской? Увы, теперь мои волосы цвета серебра. Мои заклинания оказались слишком сильны для меня. Да и чары неприкосновенности мешали разрушить их. Я сумел изменить срок, уменьшить его до семи тысяч лет. Но полностью поседел и лишился части силы. Знаешь, как я ждал этого дня, как ночами не спал, думая о том, кем ты меня считаешь, ла рэйне? Как терзался, считая дни и сбиваясь со счета? Я… Тихая, звездная ночь. Трава шуршит под ногами. Стражники за спиной стремятся поспеть за государем, удержать его, заставить идти медленней. Нельзя. Быстрее. Сердце бьется в груди ожиданием чего-то тревожного. Ла рэйне, ждешь ли? Эльфы сказали, что ты поселился здесь, недавно решив устроиться именно в этих лугах. Но степь не для тебя, это не твои сурово-прекрасные изломы гор. Где ты, ла рэйне? Где? Река появилась внезапно, серебряной лентой скользя в ночном полумраке. Обрывистый берег. Испачкав одежду, спуститься вниз, где темнеет вход в твое убежище. И здесь ты нашел пещеру. Беспокойно шумит река, наталкивая на скверные мысли. Сейчас ночь, значит, ты должен спать. Вот почему так тихо. Вот… Ступаешь под глиняные своды, осторожно шагаешь вглубь. Темно. Смутное предчувствие заставляет шагать быстрее. Я же… не опоздал? Больно. И не вздохнуть. Зажмурившись, пытаешься избавиться от жуткого наваждения. Нет, ла рэйне. Ты не можешь быть мертв. Не можешь. Я же… я… не успел. Опоздал на мгновения. Ла рэйне, как же я без тебя? Как? Мир жесток, судьба жестока. Я сам жесток, не в силах заплакать, не в силах вздохнуть. Я больше не услышу твоего «эльфенок». Никогда.
Хрупкий пергамент готов рассыпаться от прикосновения. Осторожно касаешься пальцем строчек. Простил, все же. Давно простил. И считал себя виноватым. Мой ла рэйне. Прости, что не успел прийти раньше. Это ведь глупо, но дождешься? Короли не правят вечно. А я и так давно превысил все возможные сроки. А что до историй? В истории напишут о глупом короле и любящем его драконе.
